AR01

Здравствуй, Миша
Я ехала сегодня на занятия и у меня играла кассета Art of noise. Миша, ты знаешь, сейчас всё немного запутано, можно сказать сейчас всё так запутано и это немного страшно. Ты знаешь, Миша, однажды в школе у меня была подружка очень милая и добрая девочка и наш класс на зимних каникулах занимался психологическими тестами. Все тесты заключались в том, что мы играли в разные игры, разыгрывали сценки а потом смотрели запись сделанные на видеокамеру. И эти тесты вели мужчина и женщина. Этот мужчина был наверное лет на 12-13 старше нас, он был очень мил и он мне очень нравился, очень, и мы очень забавно обсуждали это с моей подружкой, я была тоже очень забавна тогда, но потом весной того же года, я не помню о чём был разговор, но мы видимо старались сказать что-нибудь неприятное друг к другу, и моя подружка сказала мне, что я довольно проста потому что я так много рассказываю ей. Тогда я очень-очень обиделась. одно словосочетание «Саша, ты так проста…» Я помню его до сих пор и видимо не собираюсь его забывать, хотя Моя подружка возможно забыла его сразу после того как она произнесла его…

Всё это, Миша, потому что я подумала, что сейчас моя подружка была бы очень рада или очень расстроена сейчас. Существует вещи и мысли о которых я знаю, но которые я не могу, скорее не хочу думать, хотя нет, я думаю они.. Но я не могу сказать их сама, даже просто сама себе, то есть никогда нет просто белого и чёрного, нет просто движения вперёд и назад, глупо даже думать, что что-то может происходить как в книгах. Всё происходит, всё очень тяжелопонимаемое во мне и удивительно, но я как бы имею основу. Я не знаю откуда она, но это наверное основа женщины и основа меня, но с помощью, опираясь на эти основы я могу что-то понять. Нет ничего не происходит как в книге. В последнее время я очень часто задумываюсь, что я могу тебе сказать. То есть ч всегда думала о том, что я говорю тебе и мне кажется, Миша, мы говорим друг другу довольно много, но сейчас я очень остро ощущаю, что я могу сказать что-то и что я могу промолчать. Миша, ты говорила однажды, что после того как мы познакомились ты чувствовал, что ты менялся. Я знаю, Миша, что мы очень сильно повлияли друг на друга и это не только то, что на поверхности это не только то, что мои друзья, которым я пишу в Петербург говорят, что мои письма изменились. Если я посмотрю на себя, Миша, я смотрю и вижу как насколько сильно я изменилась. Это какое-то внутреннее понимание и так смешно, хотя не знаю смешно ли, но мне на самом деле нравится меняться. Это какая-то маска, которую я хочу или не хочу носить. Мне очень часто кажется утомительным носить маски. После девятого класса я и моя подружка меняли школы и она сказала что это так здорово, потому что можно прийти в новый класс и быть кем хочешь. Все до слова «хочешь» я писала на лекции по биологии. О, Миша, я даже не уснула на ней! Ты не представляешь, перед каждой лекцией я пью кофе. Скоро буду истеричной девушкой с трясущимися руками. Но тем не менее я и моя подружка поступили в десятый класс и я совсем не могла быть кем-то другим, хотя моя подружка, у неё всё получилось так как она хотела. Все в классе считали ее лидером, но быть может всё дело в том, что она есть лидер и это совсем не её маска, а просто её лицо.
Я например совсем никогда не бываю лидером больших группах, в классах, например. Мне кажется, чтобы быть лидером, нужно быть снисходительным к людям. Не обязательно любить их, но нужно хорошо к ним относиться. Миша, я сижу сейчас в машине на парковке и передо мной странная страшная коричневая, с выбитыми окнами здание, на котором написано слово SCHEISSE. Это так необычно, ведь это немецкое слово.

Миша я очень часто хочу, чтобы ты жил здесь. Я просто иду куда-нибудь и я думаю, что мы могли бы идти туда вместе. Это было бы так здорово и мне кажется, что тебе бы все эти вещи тоже нравились, и тебе было бы хорошо. Я говорила тебе, Миша, что я очень рада, что у тебя такая замечательная интересная работа, я чувствую себя гордой за тебя, Миша. Я подумала, что мы знаем друг от друга больше, чем другие люди, включая родителей, твоей мамы и моих родителей веры и Антона. знают о нас. Гораздо больше… И не только потому, что мы мы сравнительно много и часто разговариваем друг с другом, но и потому, что мы разговариваем больше не звуками, а буквами, словами, предложениями, запятыми, и ты знаешь, Миша, что написать что-либо гораздо легче, чем сказать то же самое.

Но Миша мы также совсем ничего не знаем друг о друге и я не знаю точно можно ли это узнать. И ещё смешно, что мы не знаем не только чего-то глубокого, но и самого поверхностного. Мы совсем не знаем, как мы выглядим сейчас. Миша, сегодня 21 сентября. Значит уже прошло 7 месяцев и 11 дней и Миша это такой бред и одновременно это счастье, или бред, или счастье, или бред, или счастье…